Люди, которых нет_2

У меня целая коллекция историй про действия коллег - рассказанных, в том числе, клиентами.
На очередном пополнении коллекции (от клиента) я сломался и решил писать этот пост.

Я не могу рассказывать о своих клиентах, конечно. Но мне повезло (действительно повезло, безотносительно к конфиденциальности, но и в этом тоже). Мне повезло, я могу рассказывать о себе. Просто я такой не один.

Коллеги спрашивали, например, когда и как случилось, что я (здесь и сейчас) очаровался тем городом (в котором происходили события, не влезающие в паспортную биографию)?
читать дальшеНу как. Когда по некоторым признакам составил гипотезу и решил проверить, не там ли происходили события, увидел фотографии - и понял, что люблю его. Откуда знал про этот город вообще? Ну, из газет, конечно, из газет сорокалетней давности сорок лет назад я узнал, что он есть. Еще географию в школе проходили, там тоже много городов, знание о которых мне пригодилось в процессе.

Коллеги спрашивали, чем для меня важна такая исключительность и уникальность моей истории?
Ну как. Имел я в виду такую уникальность, учитывая все подробности. Мне просто было больно - и я хотел помощи в проживании и исцелении этой боли.

Почему мне так важно утверждать, что это было на самом деле?
Ну как. На встречное предложение усомниться в фактах собственной биографии я получил согласие настолько легкое, что... Не знаю. Не уверен, что согласие было честным. Вы, вот вы лично, не для красивого слова, готовы усомниться в том, что у вас действительно есть ваш ребенок? ваш любимый человек? ваша мама? ваш вчерашний день?

Как моя подавленная женственность проявляется в снах?
No comment.

Как то, что я помню это, влияет на мою жизнь?
Ну как. Это был самый трудный вопрос, я даже не нашелся, что ответить. Сейчас я спросил бы: а как то, что вы помните свою жизнь, влияет на вашу жизнь? И мне правда интересен ответ: буду знать, как отвечать, если опять спросят.
Если бы это был такое вообще вопрос, отвлеченный вопрос, можно было бы порассуждать о непрерывности, о цельности опыта, о влиянии предшествующего на последующее, о формировании взглядов и реакций. Но вопрос, кажется, был не об этом. Говорю "кажется", потому что я пытался прояснить его значение, но безуспешно.

Коллеги соглашались работать с этим как с некоторой "фантазийной реальностью".
Посмотрел бы я на любого нормального человека, которому предложили бы работать с его горем как с фантазией. Я был вежлив всегда, но... но.

Коллеги предлагали просто работать с чувствами - неважно, есть ли у них реальные основания.
Это было отличное решение, пока речь шла о горе. Сделать некоторое усилие и вынести эту предполагаемость за скобки мне было под силу. В конце концов, на безрыбье и это уже хоть какая-то возможность проживать горе, печаль, страхи и потери с поддержкой специалиста. Но когда дело дошло до чего-то хорошего, ценного, до побед, достижений, до гордости и признания своих успехов, все поломалось. Попробуйте присвоить достижение, если оно - фантазия. Попробуйте присвоить свою силу и гордость, если они про фантазии.

Коллеги предлагали сначала провериться у психиатра.
Годно! Очень поддерживаю. Но возможны нюансы.
Для меня это было действительно трудно. Если человек помнит, как его пытали, и не в подвалах инквизиции, а в ХХ веке, он может очень сильно бояться психиатров. Просто поверьте, если не в курсе, от кого получал гранты, например, Карл Роджерс (он не знал, это делалось через сторонние организации) и не он один, и во что потом собирали результаты исследований (можно погуглить KUBARK). Я (теперь) знаю об этом, вынужденно, пришлось искать корни некоторых специфических реакций.
Но я справился бы с этой задачей - и справился позже, через год, предварительно проработав некоторое количество этого страха (с другим психологом).
А тогда на вопрос, что именно должен проверить психиатр, мне сказали, что просто опасаются, как бы у меня не началась депрессия от таких тяжелых переживаний, в перспективе, если мы будем с этим работать.
Честность зашла бы лучше, честное слово.
Кстати, психиатр у меня ничего, кроме того самого ПТСР, так и не обнаружила за наши четыре вполне откровенных разговора. И ничего, кроме успокоительных, не предложила.

И так далее, и так далее, и так далее. И тому подобное. Я искал себе психолога упорно, отлично понимая, насколько ценной может быть поддержка такого специалиста в исцелении травм и адаптации к жизни в реальности, где моих близких, которых я люблю и помню, уже давно не существует, а я никогда не смогу узнать об их судьбе. Я хотел помощи специалиста, я считал (и считаю) ее очень важной и даже необходимой. Я блин устойчивый и настойчивый, я переживал очередной небезболезненный облом и продолжал искать. Мне предлагали обратиться к совсем другим специалистам, к эзотерике. Мне говорили, что психология в этом не помогает (спойлер: помогает). Я хотел именно психологической помощи. Потому что мои переживания настоящие, моя жизнь - вся - настоящая, мне настоящему нужна помощь, как настоящему, мне нужен психолог.

"Скажу честно: моя жизнь была бы легче, если бы ко мне не пришел такой клиент", - сказала мне одна очень хорошая психотерапевт. Правда, отличная и прекрасно помогавшая, пока я не рискнул рассказать ей о чем-то кроме текущей жизни. И трудностью было не то, что опыт тяжелый и чувств трудных много, а то, что в рамки общепринятой так называемой научной картины мира само наличие этого опыта никак не помещалось. И большинство терапевтов и психологов, к которым я обращался, были отличные и прекрасно справлялись. До момента Х. До того, как я рисковал открыть им немного больше правды про себя.

Для чего я пишу все это, если у меня нет готовых решений, универсальных ответов на вопрос "что делать"?
У меня нет ответов, но есть вопросы, и они кажутся мне ценными и важными. У меня есть некоторый опыт - мой и клиентов.

Я хочу говорить об этом и не быть автоматически подозреваемым в чем угодно, кроме реального положения дел. Я хочу чтобы это не было автоматически. Чтобы существовало хотя бы допущение, что этот опыт может быть реальным. Что человек действительно может помнить больше, чем принято полагать, и принимать ту часть своей жизни как просто предыдущую часть своей жизни. Хотя бы допущение. Хотя бы возможность думать в эту сторону, смотреть, проверять.

Я знаю, что есть психопатология и прочие состояния.
Но также я знаю, что есть настоящий опыт, вот такой. Я хочу сделать видимым это явление - среди других похожих явлений. И сделать видимым наше незнание и нашу в целом очень малую готовность встречаться с таким опытом.

Я хочу говорить об этом и готов отвечать на вопросы. Я, в конце концов, собрал записи сессий "про это" и выложил их в открытом доступе. Я хочу, чтобы у людей, которых нет, было больше доступа к психологической помощи в их трудностях и бедах, так же, как у всех других людей, у которых бывают трудности и беды.


P.S. Я нашел себе психолога. Совсем не мистически настроенную. Просто слушавшую и смотревшую - и услышавшую и увидевшую достаточно, чтобы принять факты. Даже двух нашел. Я люблю нашу профессию.